Как распознать эмоциональное выгорание и что делать – разбираемся с психологом Романом Прищенко. Спойлер: он выгорал четыре раза
На работу как на каторгу. Все валится из рук, ничего не радует, хочется закрыться от людей, чтобы никто не трогал. Ночью не заснуть, утром не проснуться. Организм бунтует и выдает то насморк, то температуру. И чувство вины, когда вместо запланированных восьми дел сделано только два.
«Хватит лениться, соберись, тряпка!» – пытаешься встряхнуть себя. Но ничего не выходит. Как распознать эмоциональное выгорание и помочь себе – об этом мы поговорили с Романом Прищенко.
Об эксперте
Роман Прищенко – клинический психолог, директор центра реабилитации наркозависимых «Воскресенье», эксперт Синодального отдела по благотворительности.
Можно ли не заметить, что ты выгорел? Можно. И большинство не замечают. Последние три года я провожу семинары для врачей, и у многих симптомы выгорания развиваются на бессознательном уровне, они не понимают, что с ними происходит. Например, начинают «сортировать» пациентов, отсеивать неудобных, конфликтных, уделять им меньше времени на приеме. Или в своих ошибках начинают винить подопечных. Ну как этому гаду вообще можно помочь? Он же сам не хочет лечиться!
Люди утрачивают смысл своей работы. Появляется цинизм.
Вот мы сейчас этого бездомного отмыли, накормили, одели, раны перевязали, но я же знаю, что он через неделю ко мне придет в таком же состоянии, зачем я ему помогаю?
У меня есть знакомая, которая после работы запирается на 40 минут на кухне, и близкие знают, что у нее нет сил с ними общаться. Вот это такой серьезный предвестник выгорания, когда экономия эмоций начинается уже в ближнем кругу, с домашними.
Когда мы на семинаре начинаем отслеживать эти симптомы, люди реагируют очень бурно. Бывают даже панические атаки, у кого-то уныние наступает, а кто-то уходит в жесткое отрицание. Они раньше ничего не замечали, или срабатывала психологическая защита, «я просто устал, отдохну» или «у других еще хуже, они вообще увольняются».
Если человек признает, что он выгорел, значит, он начинает замечать то, от чего долго отгораживался – он больше не способен помогать людям. Как мыльный пузырь лопается миф о собственном всемогуществе.
Эмоциональное выгорание
Эмоциональное выгорание – это комплекс симптомов, которые возникают на фоне длительного хронического профессионального стресса, который не был успешно преодолен. И у него есть три составляющие: эмоциональное и мотивационное истощение, умаление смысла своей профессии и дегуманизация, то есть утрата интереса к тому, кому помогаешь.
Проявляется равнодушием к работе, формальным выполнением должностных обязанностей, конфликтами с коллегами, невротическими и психосоматическими расстройствами.
Понятие «синдром эмоционального выгорания» введено в психологию американским психиатром Гербертом Фрейденбергером в 1974 году. С выгоранием чаще всего сталкиваются представители помогающих профессий – врачи, педагоги, социальные работники, психологи, юристы.
Я 25 лет в помогающей профессии, четыре раза я выгорал. Самый первый раз это случилось тогда, когда меня пригласили директором в реабилитационный центр в Подмосковье. Я приехал, увидел коробку в три этажа, даже перекрытий не было, и одного воспитанника, который ждал, когда я приеду.
Меня хватило там на два года, я был и папой, и мамой, и прорабом, и водителем. За два года я превратился просто в головешку. Я начал терять сознание, у меня кровоточили десны, стало падать зрение, скакало давление. Но что со мной, я тогда не понимал, пока не попал на семинар по эмоциональному выгоранию.
Я потом еще три раза заходил в сферу выгорания, но уже не так далеко. Второй раз был, когда я работал за очень маленькую зарплату. Дело было нужное, нагрузка высокая, но потребности моей семьи зарплата не закрывала, росли долги, и мне приходилось искать подработки.
И я подрался на улице. Шел с женой, меня спровоцировал пьяный человек, я не удержался и зарядил ему. По сути, это был эмоциональный срыв. Если бы я был в нормальном состоянии, я бы смог сдержаться, а тут я уже перестал управлять собой.
Сейчас я уже знаю свои звоночки, симптомы выгорания. Я забываю телефон дома, проезжаю нужную станцию метро и начинаю лихачить на машине. И еще у меня нарушается координация, могу порезаться. А еще я перфекционист, я на этом горю. Вот я вышел, вспомнил, как у меня документы на столе лежат, вернулся и поправил их.
Тема выгорания меня зацепила невероятно, я начал проводить исследование, две работы защитил в Свято-Тихоновском и Шолоховском университетах. Например, я увидел, что многие священнослужители, не имея знаний и навыков, очень интересно трактуют это выгорание, в таких бытовых терминах, «ну, устал, что же делать».
Они горят и теряют интерес к служению людям. Существуют установки, связанные именно с пастырской деятельностью, – батюшка не имеет права присесть отдохнуть, служение есть служение, подвиг, это стезя самоотречения. Все это верно, но даже Христос после встреч с людьми уходил молиться, поститься в пустыню – уединялся.
«Я должен полностью отдать себя людям» – но как может служить священник, который сгорел? Никак. В этом подвиге не себя всего нужно отдавать, а свое время, силы, знания, навыки. А себя нужно сохранять для того, чтобы помощь другим была возможна.
Бог дал человеку разум для того, чтобы регулировать скорость, ритмы, границы своего служения.
Когда говорят: «Бог со мной, и со мной ничего не случится», в этом 99% правды, но есть такое выражение, что чрезмерная надежда на Бога порождает беспечность. Бог за нас нашу работу не сделает.
В нашей профессии есть два базовых качества консультанта. Эмпатия и вненаходимость или дистанция. Представим, что консультант стоит на берегу, а страждущий человек в воде. Если я стану чрезмерно эмпатичным, меня переживания этого человека утянут вслед за ним в воду.
Сопереживая, я должен сохранять такое профессиональное внимание. Трезво оценивать ситуацию с точки зрения моих ресурсов и возможностей помощи. Но часто эти болезненные эмоции, которые приносит к нам страждущий человек, начинают нами восприниматься как что-то травматическое. Их слишком много, они очень острые, и мы начинаем от них защищаться. И в итоге это может привести к циничному отношению к человеку, утрате интереса. Таким способом мы защищаемся.
Есть состояние окамененного нечувствия или теплохладности, а есть сопереживание в меру возможностей нашего сердца. На 100% может сопереживать и любить только Бог.
Если вы на время, пока делаете свою работу, взяли человека в свое сердце, а потом пошли дальше и забыли, это нормально. Эмоции – это валюта человеческого общения, если мы слишком много отдаем, мы себя истощаем.
Нужно быть внимательными к себе. Вот вы поймали себя на том, что пропало вдохновение. Или начинаете работать спустя рукава. Ссоритесь с коллегами без повода. Раздражаетесь по мелочам. Спросите себя честно – что со мной происходит и почему?
Это первое, что нужно сделать. Остановиться и честно взглянуть на себя.
И лучше всего сразу обратиться к коллегам, поговорить по душам, рассказать им об этих симптомах. Идеальный вариант – сразу идти к руководителю, но это, правда, зависит от того, какой у вас руководитель. Бывают такие начальники, у которых один ответ: ничего страшного, выспись, и все пройдет. Поэтому обращаться надо к тому, кому доверяешь и кто не махнет на вас рукой.
Дальше нужно оценить, насколько далеко все зашло. Понять степень поражения и откуда растут ноги стресса. Может быть, источник напряжения в семье. И начать действовать. Допустим, вот я 12 часов за компьютером просидел, и сразу хочется закрыться от людей. У меня есть эмоции, но я их экономлю, вот он, симптомчик.
Первое, что я начинаю делать, – более четко планировать. Ко мне хотели записаться на консультацию, но я понимаю, что сегодня после учебы с вами встречаюсь, потом мы с экспертом еще проект будем писать, поэтому на завтра я все встречи отложил. Мне нужно в уединении попить чайку, помолиться, отдохнуть немножечко. И уже на следующий день могу консультировать.
– А когда у вас был последний случай выгорания?
– А он у меня сейчас. Но я знаю, что с этим делать.
Автор: Анна ВИНОГРАДОВА, редактор: Анастасия ОТРОЩЕНКО, коллажи: Татьяны СОКОЛОВОЙ
